На первый взгляд гигантское количество атомов и соединений, участвующих в передаче генетической информации, предоставляет почти бесконечно большие возможности для разнообразных комбинаций. Это в свою очередь определяет такую же потенциально возможную изменчивость.

Молекулы ДНК, подобно многим кристаллическим структурам, чрезвычайно устойчивы. И это оправданно: для организма только ничтожно малая часть изменений может быть полезна.

ДНК подобна книге, а её части – главам, фрагментам, словам или буквам. Почему бы из этих букв и слов не создавать новые сочинения? Это будут «генетические проекты», на основе которых возникнут разные организмы. Отдельные клетки будут приобретать разные свойства, образуя органы тела, принимая многообразные формы, соответствующие видам растений и животных. Неудачные проекты отбракует естественный отбор.

Не таковы ли молекулярные основы эволюции? Вряд ли. Из немногих букв можно составить огромное количество слов. Широчайшее поле деятельности для творчества – от примитивной азбуки (простейшие) до гениального сочинения (человека) или полнейшей абракадабры (уродства). Но кто же творец, а тем более – гениальный? Естественный отбор? Невероятно.

Возможно некоторое улучшение отдельных «деталей». Значительное преобразование конструкции требует гармоничного, выверенного до последней молекулы комплекса мутаций. Поэтому переход на более высокий уровень сложности исключён.

Вспоминается академик из Лапуты, с которым познакомился Гулливер, из сочинения Джонатана Свифта. Почтенный учёный изобрёл станок (предок современных компьютеров), позволяющий создавать бесчисленные трактаты. Для этого надо было крутить ручки, приводя в движение механизм; на станке возникали случайные сочетания слов и букв, которые записывали ученики. Так составлялись огромные фолианты. Оставалось только отбирать самые благозвучные, разумные и оригинальные сочетания слов и фраз, а затем составлять из них великие произведения литературы, философской и научной мысли.

Специалисты по молекулярной биологии и генетике оперируют замысловатыми химическими формулами и научными понятиями, ссылаются на филигранные опыты. Но по своей сути попытки на основе генетической комбинаторики обосновать возможность создания всё более сложных организмов подобна работе механизма лапутянского академика.

Даже если предположить, что работа такой машины идет по определённой программе, учитывающей правила построения фраз и расстановки знаков препинания, исправляющей грамматические ошибки, то и тогда практически невероятно создание выдающегося произведения.

Предположим, «генетическая комбинаторика» проходит по определённым правилам, которые сами собой сложились в процессе эволюции. Но даже тогда для того, чтобы полученные «тексты» со временем улучшались, требуется творческий разум и способность создавать более совершенные формы.

Естественный отбор сохраняет наиболее приспособленные к земным условиям организмы. Для такой цели достаточно оставлять минералы, кристаллы, а на худой конец – коллоиды, не утруждая себя излишними творческими заботами. С помощью комбинаторики можно увеличивать разнообразие организмов на определённом уровне сложности. Переход на более высокую ступень организации требует творческого акта.

Баландин Р. К. — геолог, историк, писатель, а также известный популяризатор дарвинизма и твёрдым противником креационизма. В своей последней книге на тему эволюции «Загадки теории эволюции» (М., 2014), учёный задаёт раз вопросов, которые, по его мнению, представляют невообразимую сложность для знаменитой теории и порой вызывают сомнения в её истинности.

Добавить комментарий